Ко Дню Памяти А.С.ПУШКИНА - история любви А.С.ПУШКИНА и Н.ГОНЧАРОВОЙ.
Ко Дню Памяти А.С.ПУШКИНА - история любви А.С.ПУШКИНА и Н.ГОНЧАРОВОЙ... В 1837 году, после гибели Пушкина, на его вдову Наталью Николаевну посыпались обвинения. «Жена — твой враг, твой злой изменник… Ты поношенье всего света, предатель и жена поэта», — писал анонимный сочинитель. «Женщина осиротила Россию», — вторил ему литератор Яков Неверов. Проходили годы, века, а имя Натальи Гончаровой в покое не оставляли. «Только — красавица, просто — красавица, без корректива ума, души, сердца, дара. Голая красота, разящая, как меч. И — сразила», — писала о Наталье Николаевне Марина Цветаева.Анна Ахматова, откровенно не любившая жену Пушкина, называла ее «сообщницей Геккернов в преддуэльной истории», «агенткой» нидерландского посланника.
И это все о той, кого Пушкин называл «моя Мадонна», «чистейший прелести чистейший образец» Возможно ли, чтобы тридцатилетний поэт так заблуждался Не видел, кого воспевал, на ком женился Пушкин сам со своей гениальной интуицией предчувствовал трагедию. Накануне свадьбы он писал матери своей невесты:
«…Только привычка и продолжительная близость могут доставить мне привязанность вашей дочери; я могу надеяться со временем привязать ее к себе, но во мне нет ничего такого, что могло бы ей нравиться; если она согласится отдать мне свою руку, то я буду видеть в этом только свидетельство спокойного равнодушия ее сердца… Не явится ли у нее сожаление Не будет ли она смотреть на меня, как на человека, обманом захватившего ее Не почувствует ли она отвращения ко мне Бог свидетель, — я готов умереть ради нее, но умереть ради того, чтобы оставить ее блестящей вдовой, свободной хоть завтра же выбрать себе нового мужа…»«Я должен был на тебе жениться, потому что всю жизнь был бы без тебя несчастлив», — писал он жене через три года после свадьбы.Наталья росла робкой и застенчивой. Она мечтала стать поэтессой. Вот почему, когда перед ней, шестнадцатилетней девочкой, предстал Пушкин, величайший поэт ее страны, он показался ей полубогом. Гордая его вниманием и поклонением, девушка, сияя от счастья, отдала ему свое сердце — сразу и навсегда. Но любила она его так, как позволял собственный темперамент — спокойно и сдержанно, без лишних эмоций. Пушкин же любил страстно, со всем пылом своего южного характера.Пушкин ни на минуту не сомневается в чистоте и верности своей Натали, пишет ее матери: «Жена моя прелесть, и чем доле я с ней живу, тем более люблю это милое, чистое, доброе создание, которого я ничем не заслужил перед Богом».Но в письмах к самой Наталье Николаевне чувствуется скрытая тревога. Тревога скорее не за жену, а за себя, за свою репутацию. А репутация действительно была под угрозой. Как ни чиста и непорочна была Гончарова, но откровенное ухаживание царя давало повод для сплетен. Нет, нельзя было простить счастье молодой четы, нельзя было простить и самого поэта, всем своим поведением, разговорами, стихами бросавшего вызов светской «черни». Вызов, брошенный поэтом, был подхвачен, война объявлена.Но до отчаяния был доведен скорее сам Пушкин. Доведен зависимостью от царя, безденежьем, кредиторами, несвободой, клеветой и сплетнями. И в это самое тяжелое для Пушкина время появляется Дантес. «Не отдельные лица были причиной гибели Пушкина — не Дантес, Геккерн или Нессельроде, взятые порознь, а все петербургское общество в целом, глубоко враждебное к поэту.А Натали так неопытна, так доверчива и обо всем, ничего не скрывая, рассказывает мужу — и кто ухаживал, и какие записки писал… Все рассказывает, и кому — африканскому Отелло! Вот уж святая простота! Он верит ей, понимает, как никто: «А душу твою люблю я еще более твоего лица ».И уж совсем нелепо звучит обвинение Натальи Николаевны в том, что ее якобы не интересовало творчество мужа. Наоборот, в своих письмах к жене Пушкин весьма подробно отчитывается перед ней обо всех своих литературных делах.
Наталья Николаевна вышла замуж за Пушкина в очень юном возрасте. Она была слишком молода и неопытна. Пора ее расцвета как женщины в полном смысле этого слова наступила лишь годам к тридцати… Увы, Пушкина тогда уже не было в живых...